Отличия петербургских и московских девушек

Москва — это денежный город, а на женщинах это отражается? Они там все про деньги?

Ой, это какой-то снобизм и штамп — считать, что москвички только и ищут, кто же за них заплатит. Они сами кого хочешь купят. На деле это поиск заботы. Ну вот как мужчина может позаботиться о женщине? Видит он, что она бьется изо всех сил, а машина у нее отечественная, сапоги износились и живет она за МКАДом. Если он не животное, которому плевать, как чувствует себя та, с кем он спит, то захочет улучшить ее положение, элементарно машину нормальную купить и жилье поближе к центру снять. И это не товарно-денежные отношения, это забота.

Девушка петербургская — другое дело, особенно в каком-нибудь десятом поколении: квартира у нее есть, да еще и на Каменноостровском, досталась от бабушки, а то, что ремонт тоже от бабушки достался, так это шарм! И дача под Зеленогорском семейная, хоть и ветхая. Учится она на филфаке и любит гулять пешком по открыточного вида набережным, ей автомобиль-то не нужен. И на работу ее пристраивать не надо, потому что уж какая-нибудь работа у нее будет — ее папа учился в гимназии с владельцем некой фирмы, вот в эту фирму она пойдет переводчиком.

То есть в Петербурге женщинам не нужно дарить подарки, покупать машины и снимать квартиры? Как-то нечестно.

Нужно, конечно. Жадность никого не красит. Вот только здесь подарки — это не забота, тут этим не удивишь и не спасешь. Реальная забота — это спасти ее от депрессии. Благодаря замедленному темпу жизни у петербургской девушки масса времени для размышлений о том, что ей нужна особенность, родинка там или в характере щелочь.

А что в женщине привлекает? В женщине привлекает психоз. Особенно это действует на приезжих мужчин: вот он появляется со своими купеческими замашками и встречает Ее. А Она в депрессии, такая глубокая, тонкая, умная. Прочитает ему трагическое стихотворение Мережковского, а он думает: «Ни фига себе! Вот это глубина! Я думал Маяковский, а он оказывается Мережковский, дела…».

К тому же все психопатки непредсказуемые, а непредсказуемость манит. И даже если девушка изначально уравновешенная, с нормальными биоритмами и отменным здоровьем, и использует психоз как маску, прикрывающую отсутствие настоящей глубины, то постепенно эта маска так прилипает, что не отодрать. И уже не понимаешь, правда ли она девиант или притворяется? Но все равно влечет. Искусственная невротичность — это почти как искусственные сиськи. Дорого, но работает.

Прямо эффект Флоренс Найтингейл. Может, это все же надо лечить?

Мы не говорим про клинические случаи, но вообще-то при всей хрупкости психики девушки в Петербурге более независимые, и это опять же продиктовано городом. Вот когда он самый красивый? Белые ночи, семь утра, улицы пустые и никого нет. Петербург без людей прекрасен, Москва без людей выглядит апокалиптично.

Петербургу никто не нужен, он просто дает здесь пожить, относясь, как кошка к хозяину: ты есть — хорошо, тебя нет, тоже нормально. То же самое происходит и в отношениях. На петербургских часто западают, потому что они сами по себе. Во-первых, это проще, нет чувства ответственности за тех, кого приручили. Такая девушка к тебе не привяжется и не привыкнет. Во-вторых, мужчина-то на самом деле не может без той женщины, которая может без него.

Потому что всем нужна свобода?

Сложность отношений с петербургскими девушками еще и в том, что они дают слишком много свободы мужчинам в вопросах интерпретаций их женских желаний. С московскими проще, они тебе сразу доступно, и чаще матом, если не понял, все про себя объясняют. Вот ты привез ее после свидания к дому на такси и прощаешься, сидя в машине. Московская тебе прямо скажет: «Ты совсем охренел? Встал и пошел проводил меня до дверей, времени два часа ночи, меня же здесь убить могут. И больше так не делай».

А питерская молча выйдет, даже улыбнется на прощанье и пойдет через путаные дворы-колодцы к своей парадной. Но запомнит. И может через месяц бросить тебя без причины, а ты, как дурак, даже не знаешь почему. Еще такой нюанс: в Петербурге важна форма подачи информации. Если ты ввалился домой пьяный с помадой на лице, но как-то красиво все обставил: и извиняешься глубокомысленно и про любовь говоришь вдумчиво, тебя в Петербурге простят.

А в Москве скажут: «Так, ты мне мозги не засоряй, вернемся к сути: это вот чья помада у тебя на щеке?» И в Москве развод — это чаще всего развод, а в Питере — переход в другие отношения и двадцать пять возвращений или переход в дружбу.

В Петербурге, кстати, так принято: после любви дружить. Потому что город маленький, все друг друга знают, и ты с людьми выстраиваешь отношения осторожно и бережно.

Как сопоставляется такое аккуратное построение отношений — я сейчас о личных — с сексуальной жизнью?

Никак, но если ты хочешь таким хитрым способом спросить меня про секс с питерскими, то изволь. Это, разумеется, субъективно и на основании рассказов друзей.

В сексуальном плане считается, что питерские девушки гораздо более раскованны, чем в любом другом городе, они чаще нарушают условные нормы нашей архаичной общественной морали. И аристократическое воспитание здесь совершенно ни при чем: оно как раз проявляется в невозможности затащить женщину в постель за деньги.

Я о другом, в местных кафе, по-моему, даже разговоров в девичьих компаниях не ведется о том, на каком по счету свидании пристойно заняться сексом. Девушка может переспать с тобой в день знакомства, а может — через год. Здесь вообще не подходит определение «дала — не дала», здесь работает «решила — не решила». На секс женщины смотрят равноправно. И это заводит мужчин, потому что у нас во всей стране красавиц больше, чем красавцев.

Моешь голову, не нюхаешь клей. Все. Ты — король мира. Мужчины это понимают. И питерские девушки это понимают, поэтому меняют правила игры, и игра становится интереснее. Тут можно нарваться на скандал, когда вы отправляетесь в отпуск на Сейшелы, а она вдруг прямо на берегу океана заявляет, что если ты за все платишь, то это вовсе не значит, что она будет с тобой спать. Рассказывали, и такие нахалки бывают.

А можно попасть в ситуацию, когда встретил девушку и настроился на долгие ухаживания и конфетно-букетный период, а она через четыре часа после того, как назвала свое имя, уже встает, обернувшись простыней с твоей кровати, и едет домой не спрашивая телефон. И это вовсе не значит, что для нее это все несерьезно, просто секс сексом, а отношения отношениями.

Как же совладать с петербургской девушкой?

А надо? Ну приходят в голову два способа совладать, как ты говоришь, с петербургской, да и с любой девушкой: либо не любить ее абсолютно, либо любить абсолютно, но тщательно это скрывать. Обозначить свои границы и точно сформулировать, что будет, если их перейти. В своем рассказе «Правила игры» я описываю семейную пару, в которой жена абсолютно задавила мужа, в каждом споре угрожала, что если он не сделает то, что ей хочется, она пойдет до конца, до разрыва.

Он перестал кататься на лыжах, общаться с друзьями, видеться с ребенком от первого брака. Она отжала его до состояния растения. Потом он встречает другую девушку и решает развестись. Ему уже были не важны ее угрозы, напротив, он стал ждать, что спровоцирует расставание. Буквально катался на лыжах с ребенком и с друзьями в обнимку. И вдруг обнаружил, что она сдает свои позиции и идет на его условия.

Вернемся к невротичкам, с ними интересно, ярко, но как думаешь, к счастливому и крепкому браку такая любовь может привести?

Счастливому или крепкому? Шучу. Не знаю. Тут каждому свое. Статистически, наверное, лучше отношения двух нормальных, дачно-ЗОЖ-Ашано-ориентированных членов общества. И это прекрасно. Но кто-то же должен лезть от любви на стену, бить посуду об голову и становиться прототипами художественных произведений. Психи нужны, чтобы нормальным было к чему стремиться. Равно как и наоборот.

Фото: А. Петросян

#vipflat #элитнаянедвижимость #новостинедвижимости #бомонд

#элита #дизайн #архитектура #luxurylifestyle #spblife